Друзья, только что прочитал в газете любопытную заметку, касающуюся профессионализма и добросовестности переводчиков. Думаю, это интересно в разрезе нашей дискуссии. Итак:
Животы надорвали от РАН
В Российской академии наук нет хороших переводчиков. Такой вывод можно сделать после скандала, разразившегося в Интернете по поводу странностей перевода английской версии официального сайта РАН. После того как англичане узнали, что в структуре РАН есть Институт белки — Squirrel Institute (Институт белка РАН), Институт их королевы (Институт им. Королёва) и даже Ботанический печальный институт ранений (Ботанический сад — институт РАН), академические переводчики, конечно же, исправили ошибки, но только самые грубые. Вчера на том же сайте их более профессиональные коллеги усмотрели еще ряд оплошностей в английской версии.
Напомним, что в минувшие выходные, после того как кто-то из интернет-сообщества наткнулся на ляпы официального сайта РАН, Рунет буквально взорвался возмущениями и криками: “Помогите! Что же это делается?! Ведь это Академия наук России! Как же там могли доверить перевод бездумной машине?”. Все искали и находили на чудесном сайте что-то свое. Кто-то обнаружил тот самый Институт белки (последнее обновление было датировано мартом 2010 года), кто-то наткнулся на Physics institute of them. P.N.Lebedev, что в переводе означает “их физический институт. П.Н.Лебедев” (как вы догадались, речь шла о знаменитом на весь мир Физическом институте им. Лебедева РАН). Понятно, такого бы никогда не произошло, если бы английской версией занимались живые переводчики. Они бы никогда не перевели сокращение “им.” как “them”, что по-английски означает “их”. Был переименован на сайте в “унылый” и Полярно-альпийский ботанический сад-институт Кольского полуострова. Просто слово “сад” было переведено по принципу транслитерации — “sad”, что как раз по-английски и означает “унылый”. Таких примеров были тысячи, включая, наверное, самую кощунственную версию перевода словосочетания “президент РАН Юрий Осипов”. Этого уважаемого человека на его же сайте обозвали “президентом ранений” — “president of wounds”.
Несмотря на то что из смешной версии сайта по горячим следам были сделаны скриншоты, в самой Академии наук нам ответили, что ошибки, которые образовались из-за небрежного машинного перевода, имели место быть, но года два назад. То есть “Институт белки” должны были “разогнать” еще в 2008 году.
Газета «Московский Комсомолец» № 25457 от 23 сентября 2010 г.

Сегодня и завтра - великие дни скорбной памяти для всего мира. В эти дни хочу напомнить тем присутствующим на форуме, кого это трогает, кто не считает "вандализмом" росписи солдат-победителей на стенах рейхстага, строки людей, чьи молодые, полные силы и таланта жизни были загублены войной, либо непосредственно, либо вскоре после победы, как случилось с Семеном Гудзенко. Только отдельные, наиболее запавшие мне в душу строчки и строфы. Послушайте их - павшие бойцы говорят с нами, их потомками...
Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете как миф
О людях, что ушли не долюбив,
Не докурив последней папиросы.
Когда б не бой, не вечные исканья
Крутых путей к последней высоте,
Мы б сохранились в бронзовых ваяньях,
В столбцах газет, в набросках на холсте.
Мир, как окно, для воздуха распахнут,
Он нами пройден, пройден до конца,
И хорошо, что руки наши пахнут
Угрюмой песней верного свинца.
И как бы ни давили память годы,
Нас не забудут потому вовек,
Что, всей планете делая погоду,
Мы в плоть одели слово "Человек"!
Николай Майоров. Убит в 1942 году.
И если мне смерть повстречается близко
Когда? - мы не будем об этом гадать,
Ты скажешь друзьям, что Захар Городисский
В боях не привык отступать.
Что он, нахлебавшись смертельного ветра,
Упал головой не назад, а вперед.
Чтоб лишних сто семьдесят два сантиметра
Вошли в завоеванный счет.
Захар Городисский. Погиб в 1943 году.
Когда на смерть идут — поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черёд,
За мной одним идёт охота.
Будь проклят сорок первый год,
и вмёрзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведёт через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий. А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.
Октябрь 1942 года
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мёртвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит четвёртая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремёсел,
нам досталась на долю нелёгкая участь солдат.
У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернёмся с войны,
всё долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.
Ну, а кто не вернётся? Кому долюбить не придётся?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражён?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьётся, -
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жён.
Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.
...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.
1945 год
Мы не от старости умрём, -
от старых ран умрём.
Так разливай по кружкам ром,
трофейный рыжий ром!
1946 год
Семен Гудзенко. Умер вскоре после этого "от старых ран"...